Новый ритуал в новой Третьяковке

 

New ritual art – направление, возникшее в российском андеграунде 90-х как намерение прикоснуться к тайным, имперсональным вибрациям бытия, противопоставить созерцание Иного отрицанию Чужого. Вне зависимости от источника вдохновения - будь то буддийский канон, христианский апокриф или футуристический манифест -  new ritual art притягивал и притягивает художников, для которых арт-практика – инициация, перформанс – погружение, арт-объект – канал. Спонтанный характер ритуала определяет неоднородность состава (среди ритуальщиков можно встретить и тех, кто стоял у истоков – Германа Виноградова, Святослава Пономарева, Вили Мельникова, и совсем молодых художников, композиторов, музыкантов), и тех, кто пришел в ритуал из академической среды (Ираида Юсупова), и тех, кто открыл его в наивном искусстве (Вера Сажина). Цикличность ритуала определяет его историю: нынче он опять в моде, и крайне важно, особенно тем, кто не успел войти в тему,  почувствовать разницу между тканью и ярлыком.

Подлинный ритуал беспричинен,  он не является ни инструментом манипуляции, ни объектом дешифровки.  Последнее чрезвычайно важно: мы научились распознавать структуру привычки и шоу, но мало кто из нас может (и хочет) использовать ритуал по прямому назначению. А между тем он был и остается – мощным рычагом познания, финальные стадии которого именуются по-разному: просветление, откровение, самадхи... 

Принято считать, что Западной манифестацией истинного ритуала служит апокалипсическая фрустрация, избавляющая человека от диктата времени и пространства, коллективного архетипа и собственного Я. Восток же фокусирует внимание на абсолютной невозмутимости экстатического созерцания Абсолютa, существующего «помимобытия».  Оба состояния образуют ритуальную драму, алхимическую реакцию столкновения жизни и смерти в непроницаемом и непостижимом фантастическом поле Иного. Последнее Гейдар Джемаль сравнивал с газом, проникающим везде и не вступающим во взаимодействие ни с чем,  с пеплом, присутствующим во всех несожженных вещах, с ветром, дующим перпендикулярно жизни и не поднимающим волн («Ориентация – Север»)

Художники new ritual art чувствуют нечто вроде долга, послушания, обязательства перед собственным личным мифом - всякий раз создавать «проективное ритуальное пространство», заключающее в себя художника как «универсальный ритуальный объект» (Святослав  Пономарев). «Сильная концепция притягивает к себе все, что нужно… Убери сакральность - и не на что смотреть... Концепция предполагает абсолютно любые, но совершенно необходимые средства» (Ираида Юсупова)  «На языке бриттов это означает примерно следующее: «встреча с неким нежданным, но с тем, что я подсознательно давно хотел» (Вилли Мельников). «Ну вот, ноты вроде другие написал, а музыка та же самая получилась» (Владимир Николаев)….

Новый ритуал пользуется всем, что лежит под ногами, перетирая в прах  археологические слои культур. Но в пародии и трэше сквозит не столько ностальгия по новой утопии, сколько тщета любого воплощения как утраты Иного и сильное желание Иное уловить. В этом смысле ритуал  не содержит так называемого «месседжа», опрокидывая привычные для ума понятия эксперимента, творчества, искусства. Ритуалу нечего изобретать – он обретает, нечего творить – он рождает, нечего цитировать – он проникает и вовлекает, передавая из рук в руки традицию героического Намерения. Ритуалисты именно практикуют искусство как образ жизни, вид дыхания. Отсюда – излюбленный жанр перформанса, который  с первого взгляда может показаться монологом интраверта.

И действительно: «идейный», ищущий идентификаторов собеседник тут бесполезен и даже враждебен,  а по-настоящему необходим тот, кто имеет мужество заглянуть вслед за художником в темную бездну Хаоса и, сделав надчеловеческое усилие, обрести гармонию в неопределенности чистой энергии.  Нередко бывает, что приходит зритель один, а  уходит он совершенно другим. Это и есть критерий истины:  абсолютная герметичность ритуала чревата ядерным,   взрывом ассоциаций и символов. И чем дальше остранение, тем сильнее воздействие. Мощный иммуномодулятор, ритуал оказывает  целительное воздействие на тело и дух участников в момент исчезновения границ, их разделяющих.

Международный фестиваль нового ритуального искусства PANDUS  обживает исчезающие памятники архитектуры, выбирая для перформансов самые иннервированные их части.  

«Новый ритуал в Новой Третьяковке» – один из самых интересных проектов: переполненный отверстиями, пронизанный светом индустриальный функционал 60-х, называемый в народе «металлической» аббревиатурой ЦДХ,  – наследник конструктивистской «горизонтали» начала ХХ. Это  музейное хранилище произведений искусства разрешает художникам делать с собой абсолютно все, и уже в силу одних архитектурных особенностей противостоит как этимологии «здания», так и недавней угрозе «сноса». Угроза только актуализировала проблему использования архитектурного объема, который до сих пор до конца не освоен.

Проект «Новый ритуал в Новой Третьяковке» посвящен  активным точкам  здания – входам и выходам, лестничным пролетам и  впадинам залов, как   символическим проводникам энергии, освобождающей мозг «пациента» от хитина жизни и страха смерти. В арт-терапевтической концепции «Ночи музеев-2010» ГТГ опыт new ritual art  сопоставим с сеансами первобытной магии,  китайской чжень-цзю или пульсовой диагностикой, Гиппократовым «наблюдением» или инициационным сном…

 Близость  Москвы-реки к проективному ритуальному пространству художники считают не менее важным, чем свой прежний опыт участия в выставочных проектах Новой  Третьяковки и пополнения ее фондов. «Новый ритуал в Новой  Третьяковке» – единственный проект, целиком посвященный зданию как единому мыслящему телу, объединяющему в себе врачевателя и пациента, жреца и жертву, художника и зрителя».

 

Проект состоит из двух частей.

«Поющий мертвец». Медиа-инсталляция. Фойе, 1 этажа

Святослав Пономарев (при участии А. Генкиной (съемка), А. Долгина (монтаж)

Святослав Пономарев - один из тех, кто еще в  начале 90-х годов прошлого столетия инициировали определил в отечественном contemporary art направление new ritual. С тех пор он понимает искусство как создание  «проективного ритуального пространства», включающего в себя «звук, перекрывающий изображение», образ, распадающийся до элементов, архитектуру как исчезающий контекст. В фокусе внимания художника был и остается он сам, его личный миф, впитавший тибетскую традицию бон-по, телесная оболочка, дыхание,  жест,  голос, инструменты, слух. Свое кредо «Я как универсальный ритуальный объект» Пономарев воплощает в многочисленных перформансах, неотделимых от жизни как арт-практики. Благодаря деятельному созерцанию артисту удается срастить вполне материальный опыт фотографа и музыканта с мистериальной философией Гейдара Джемаля и Тибетской «Бордо Тхедол», аутентичную буддийскую практику с индустриальным «авангардом».

«Поющий мертвец» - новый для зрителя и постоянный для автора опыт драматического - до элементарных оснований - самоисследования, в результате которого с личности буквально отшелушиваются культурно-психологические наслоения, обнажая «скрытый центр совершенной пассивности внутри самого существа» (Джемаль). Поэтому образ не исчезает, не гибнет, а как бы зависает на пороге между Ужасом и Экстазом. Функцию оживления «внутреннего мертвеца» выполняет голос, точнее, вибрирующий обертонный хор, властно уводящих зрителя и самого художника за пределы надежд и претензий человеческого бытия.

В терапевтической концепции «Ночи музеев» ГТГ Инсталляция  «Поющий мертвец» не столько «отпевает» искусство с помощью скандально-очевидного для «санаторных» стен  ГТГ образа, сколько, вслед за Джемалем и,  указывает на искусство как  на  единственный источник бессознательного беспокойства, способного вывести наше существо из косной, самодостаточной реальности.  «Поющий мертвец» возвращает нас к «опыту потерянности как единственному ориентиру» и является материализованной Джемалевой метафорой  бесстрашного путешествия «с закрытыми глазами» - туда, где тьма сияет отсутствием света. Иначе не покажешь, ведь темнота, по замечанию Джемаля, не отражается в зеркале, хотя и является живым и мощным визуальным опытом.

«Внутреннее дыхание». Медиа-перформансы. Конференц-зал. 15 мая 20 00 -24 00

В программе представлен опыт арт-практики известных и совсем еще молодых московских мистериографов, каждый из которых открывает свой путь созерцания Иного. Это может быть как непосредственный аутентичный опыт тувинской языческой традиции или тибетской добуддийской практики, так и осмысление опыта российского авангарда в ретрофутуристическом ключе. Техники обертонного пения соседствуют здесь с импровизацией на электрогитаре и терменвоксе, а магия личного воздействия - с возможностями цифрового ди-джеинга. Принцип new ritual art в данном случае можно определить как полиглоссию, задавшуюся целью в каждом рту нащупать младенческое, идиоматическое нёбо и поговорить со зрителем и слушателем на неочищенном, но рафинированном языке Первоисточника.

Участники

Лана и Яна Аксеновы (LaJans Project).
Герман, Наталья и Дада Виноградовы
Андрей Ганкин, Владислав Черкасов(Pententacles)
Александр Долгин
Константин Косенков
Вилли Мельников
Святослав Пономарев(PURBA)
Вера Сажина
Ираида Юсупова

Программа

 

ТОЧКА ПОГРУЖЕНИЯ

Медиа-перформанс Святослава Пономарева, Ираиды Юсуповой,  Веры Сажиной и группы Pententacles (Андрей Ганкин, Владислав Черкасов) –  совмещение в едином потоке далековатых течений – тибетского бон-по  и  европейского нойза, тувинского язычества и академического авангарда.

 

СКАРАБЕЙ

Перформанс Веры Сажиной - монолог одного-единственного голоса, пребывающего в состоянии «абсолютной свободы от наваждения форм» (Г. Джемаль) и столь же абсолютной концентрации перво-смыслов.

 

 

 

РОЗА ВЕТРОВ

Медиапроект Ираиды Юсуповой. При участии Вилли Мельникова (поэзо-лингво-дайвинг),  Ланы и Яны Аксеновых (терменвокс, видеоарт). Опыт работы с терменвоксом как «космической каллиграфией» электронного флюгера и радара, улавливающего  поэзию живых и мертвых народов Земли.

 

НОВАЯ АЭЛИТА

Медиаопера-караоке Ираиды Юсуповой и Александра Долгина – ретро-футуристическая «аватара»  легендарного фильма Якова Протазанова «Аэлита», наполненная фантастическими  дигидромами архитектуры и скульптуры «Большого Стиля» и новой мистериальной музыкой. Живой перформанс (Л. и Я. Аксеновы, С. Пономарев, В. Мельников, К. Косенков.

 

 

МИСТЕРиЯ-ГАЛЕРиЯ

Визуально-акустический перформанс Ланы и Яны Аксеновых (LaJans project) -   импринтинг образа исчезающего тела Новой Третьяковки и ее экспонатов в визуальную память зрителя.

.

 

 

ГРАД КИТЕЖ 

Видеоперформанс Германа, Натальи, Дады Виноградовых.

«Окна Небесного Леса» - презентация нового альбома Германа Виноградова (БИКАПО), «Погружение в азбуку» - видеоперформанс Натальи Виноградовой.

 

 

 

Об артистах

СВЯТОСЛАВ ПОНОМАРЕВ. Художник, фотограф, перформер, музыкант, создатель   театра тибетской музыки PURBA, интегрирующей  добуддийскую традицию бон-по в пространство актуального искусства и музыкального эксперимента. Один из первых создателей звучащих скульптур из металла (ферратрон), а также из видео-проекций на медитирующем теле, вдохновитель и организатор международного фестиваля нового ритуального искусства PANDUS, который проводится в исчезающих памятниках архитектуры, точнее, в тех фрагментах, которые принято называть «местами силы».

ГЕРМАН ВИНОГРАДОВ. Художник, фотограф, перформер, поэт, музыкант. «В 1984 году намагнитил 1-й Манифест Сознания БИКАПО  и выстроил пространство для собственной мистерии, которую назвал «Бикапо Небесного Леса».  Звук (извлекаемый из металлических конструкций собственного изобретения, к которым позднее добавились голос, перестроенные гитары, аудиоландшафты и синтезаторы), свет, огонь, вода, запахи, тактильные переживания - всё это инструменты мистерии, во время которой совершается путешествие по разным планам сознания. После приобщения Германа к «Детке» Порфирия Иванова Природа сказала «МЯУ!!!». С тех пор мистерия, в изменённых для открытого пространства формах, разыгрывается там и сям: в зимнем лесу, в проруби, в окружении китов на Нью-Фаундленде, на озере Валдай, на крышах и улицах родной Москвы, городов-побратимов и не только...»

ВИЛЛИ МЕЛЬНИКОВ. Художник, поэт, перформер, учёный «Создатель ряда арт-поэзо-жанров: лингвогобелен; люменоскрипт (фотостихоглиф); драконография, а также поэтических стилей - муфтолингва и интра-ксено-лингва. Разработчик авторской методики лечения языками - лингвотерапии. Пишет стихи на 103 (на весну 2009 г.) современных и древних языках. Автор ряда поэтических сборников, эссе и книги-манифеста «Введение в лингво-дайвинг» (о тайнах полиглоссии).   Участник многочисленных выставок и арт-событий в России и других странах с 1991 г., в том числе - в мультимедийной мистерии Германа Виноградова «БИКАПОния Небесного Леса» (Москва, с 1998г.)...»

ВЕРА САЖИНА. Поэт, музыкант и художник-перформер, работающий на стыке аутентики и мистериального арт-эксперимента. Ритуальные куклы, фантастические костюмы и самодельные инструменты, стихи и пение их под гармонь и балалайку.   Последние годы выступает, сочетая авангардный вокал с чтением собственных стихов. Член международной академии зауми.  Много лет работала вместе с Германом Виноградовым в  пространстве "БИКАПОнии" и выставочных проектах, а также в перформансах со Святославом Пономаревым.  Автор и исполнитель сольных концертов и перформансов.

ИРАИДА ЮСУПОВА. Композитор, видеохудожник, режиссёр  экспериментального кино. Автор медиа-оперы - жанра, всецело подчиняющего визуальный ряд законам музыки, а также ряда совместных с Александром Долгиным видеоарт-проектов.  Автор трёх опер, двух симфоний, шести кантат, множества симфонических, камерных и электроакустических композиций, музыки к фильмам и спектаклям. Автор  и режиссер первого в России полнометражного фильма-медиаоперы о московских мистериографах - «Амбиент».

АЛЕКСАНДР ДОЛГИН. Концептуальный фотограф, цифровой художник. Оператор и режиссер экспериментального кино. Сочетает принципиальную съемку немецкими антикварными фотокамерами 20-30 гг. прошлого века  с последующей цифровой обработкой  оригинальных негативов 6х9 и 6х6 и цифровой печатью больших форматов. Автор метода ручной фотошопной анимации собственных фотоизображений для видео. Оператор-постановщик ряда игровых и документальных картин, режиссер и оператор первого в России полнометражного фильма-медиаоперы о московских мистериографах - «Амбиент».

КОНСТАНТИН КОСЕНКОВ. Музыкант, перформер, писатель, публицист, культуролог, религиовед, продюсер, издатель. Руководитель пост-индустриального проекта "Invisible Hand", в рамках которого выступал и записывался с Ираидой Юсуповой, Владимиром Епифанцевым, Святославом Пономарёвым, Дмитрием Чеглаковым. Автор оригинальных композиций неклассического авангарда. Является директором лейбла и промоутерского агенства "Invisible Hand Distribution". С 2005 года организовал более 100 концертов современной авангардной музыки. Автор эссе о современной культуре, в том числе о представлителях new ritual art.

ЛАНА И ЯНА АКСЕНОВЫ (LAJANS PROJECT). Актуальная импровизационная музыка, перформанс, интерактивное искусство. Яна Аксенова. Режиссер мультимедиа, видеодизайнер, музыкант-терменвоксист, перформер.  Ведет концертную деятельность с музыкантами различных альтернативных направлений. Лана Аксенова. Певица, перформер, музыкант-терменвоксист. Как певица работала в музыкальных группах различных стилистических направлений. Как музыкант-терменвоксист записывала вокальные и терменвоксовые треки для московских групп, принимала участие в записи музыкальных заставок для радио- и телепрограмм.

АНДРЕЙ ГАНКИН, ВЛАДИСЛАВ ЧЕРКАСОВ (PENTENTACLES) «Московский проект исполняет drone-doom и drone-noise, а также гитарный эмбиент, располагаясь между грубым демоническим колыханием "Esoteric", давящим шумовым облаком "Sunn O))))" и наследием нойз-роковой музыки. Вышедшие из среды хардкора и металкора, музыканты продолжают развивать эти стили, однако всё более приходят в рамках своего совместного проекта к эзотерическому переосмыслению реальности и игре с культурными клише, имеют много общего с деструктивным опытом пауэр-электроникс, ироничностью и глубокой ритуальностью Бойда Райса, эзотерикой в форме аттракциона Владимира Епифанцева. Группа принимает участие в различных проектах по изучению расширения сознания, физического тела, эмоциональной стороны сознания».

ЮЛИЯ КВАСОК Культуролог, журналист, арткритик, в настоящее время - обозреватель портала Advertology.Ru. где публикует статьи, в том числе, о представителях new ritual art. Автор и куратор мультимедийного арт-проекта «Вдох-Выдох», посвященного Большому Стилю  (июнь 2009, галерея М'АРС), один из кураторов фестиваля PANDUS-2010 в павильоне «Космос» на ВВЦ (совместно со Святославом Пономаревым и Константином Косенковым). Куратор проекта «Новый ритуал в Новой Третьяковке» (Совместно со Святославом Пономаревым) и других проектов.

Кураторы проекта
Святослав Пономарев, Юлия Квасок

Спонсоры проекта
Сергей Капустин
Наталия Владимировна Опалева
Дмитрий Фьюче
Московский Государственный Университет Печати