"Я не ел хамон" | Есть мнение ...

Дата публикации: 12.08.2014
Раздел: Есть мнение ...

Михаил Соломатин о том, почему российское большинство считает себя не достойным нормальной жизни.

Со всех сторон доносятся признания в незнакомстве не только со вкусом хамона, но и с самим этим словом. Странный феномен. Хамон, моцарелла, анчоусы — все эти «деликатесы», за пристрастие к которым в России запросто могут заклеймить позором и навеки приписать к «креативному классу», вообще-то обычные продукты, доступные любому европейцу от Португалии до Польши. Станут ли чешский студент, бельгийская домохозяйка или греческий безработный гордо заявлять, что им не нужна моцарелла?

Очевидно, нормальная для цивилизованных стран еда в России все еще относится к сфере престижного потребления. Это понятно: купить бутылку хорошего вина в Испании, Швеции или Латвии можно за гораздо меньшие деньги, чем в России. А к объектам престижного потребления возможны лишь два варианта отношения: «не ем, не ел и ненавижу тех, кто ест» или противоположное «ем и презираю тех, кто не может позволить себе это есть».

Бедные ненавидят богатых, богатые презирают бедных. Середины нет.

Нет того самого распространенного по всей Европе обывателя, который запросто идет в кафе, пьет французское вино, закусывает итальянским сыром и не думает, что должен стесняться или, наоборот, бахвалиться этим. Ему не скажут: поезжайте куда-нибудь в Кострому, выйдите там на главную площадь и посокрушайтесь, что не сможете купить маскарпоне.

У нас исторически отсутствует типаж нормального гражданина — самодостаточного и свободного человека, уважающего себя и других. Пожилой еврей Пинский у Стругацких на слова приятеля о том, что условная тетя Мотя постоянно видит «сытых евреев из торговли», поспешно заявляет, что сам он «в говенном котле всю смену лежит и заклепки хреном выколачивает». А зачем извиняться и чем тут гордиться? Если взглянуть на противоположный фланг, то там столь, казалось бы, положительный персонаж, как Ф.Ф. Преображенский, не упускает случая порассуждать о существах, стоящих «на самой низшей ступени развития» (интересно, что в итальянской экранизации 1976 года Шариков выглядит живее и по-человечески симпатичнее и Преображенского, и Борменталя).

И так у нас везде и во всем. Середины нет. Можно ненавидеть сытых (а если тебя самого заподозрят в сытости, то оправдываться) или презирать голодных. Вся наша российская действительность исторически организована так, что иного не дано.

В российском обществе, во всех без исключения его слоях, создался абсолютно четкий консенсус: жители России («русские», «народ», «простой народ») хамона не достойны. Хамон имеют право есть только антинародные силы, они же «малый народ», в крайних случаях — «враги народа», иногда — «нерусь».

Поедатели хамона живут в стране легально и получают от народа не только ненависть, но даже некоторое уважение, однако они полностью теряют право ассоциироваться с русскими и с народом.

Так считают все: и те, кто не ест хамон, и те, кто его ест. Как ни верти, получается, что российское большинство считает себя не достойным нормальной жизни.

От тети Моти до Путина, от Охлобыстина до Чаплина, все уверены, что русский народ — быдло, хамона не достойное. Эта апология своего бесправия резко выделяет русский народ из других народов. Недавно вспомненная Александром Морозовым народная мудрость «не жили хорошо — не надо и привыкать» — из той же серии. Да что там поговорки, в наши дни мейнстримом русской и российской идеологии стало утверждение, что материальным благополучием народа можно и нужно жертвовать ради абстрактной духовности.

Управление Россией, по крайней мере последние сто лет, сводится к тому, чтобы поддерживать у ее жителей чувство собственного ничтожества.

В качестве дозволенного предмета для гордости им оставлены только успехи государства — полет Гагарина, Сочи, Крымнаш. Во всех остальных случаях россияне должны ходить пригнувшись и извиняться, если попадутся на глаза хозяевам жизни: что вы, я не ел хамон и даже слова такого не знаю.

Настоящая «русская весна» — это не зарево пожарищ на украинском востоке, а такая Россия, граждане которой перестанут спрашивать, что им есть. Казалось бы, какая мелочь! Но россиянам, как показывает история, легче победить Гитлера и покорить космос, чем подумать о хамоне, не испытав при этом ни ненависти, ни страха, ни презрения.