"Закон о рекламе приведет к монополизации ТВ" | Интервью

Главный редактор портала Slon.ru Андрей Горянов обсудил с депутатом от «Единой России» Виктором Звагельским закон о рекламе, который фактически убивает платные кабельные каналы в России.

... Я хотел бы перейти к законопроекту к страшно резонансному, который особенно важен для нашего телеканала, так называемые поправки к закону о рекламе, запрет рекламы на платных телеканалах. Виктор, может, вы мне объясните, что такое платный телеканал? Потому что кого мы ни спрашиваем, не все понимают, что это такое.

Андрей, я понял вас. Вы, наверное, один из последних на телеканале «Дождь», кому я не объяснял свою позицию по всем этим рекламным блокам, именно по тому, как я это вижу.

Вы проголосовали «против» в первом чтении и проголосовали «за» во втором.

Соблюдая партийную дисциплину. Мы это помним.

Дело не в этом, дело на самом деле в том, что…

Мне очень интересно, как вы понимаете, что является платным, а что – бесплатным.

Во-первых, мне не очень нравилась аргументация автора законопроекта. Насчет поспешности в данном случае это немножко не в тему, потому что мы принимали законопроекты, мы отложили все первые чтения, мы должны были принять до конца…

А можно я вас спрошу сразу – зачем такая поспешность? Ведь был шанс, чтобы доработать законопроект, подумать, пообщаться и оставить его на следующую сессию?

Я думаю, что это вопрос внутри Государственной Думы, что мы принимали все законопроекты второго и третьего чтения, не оставив их на осень. Если в нем есть серьезные замечания, то у нас завтра это будет или не будет ратифицировано Советом Федерации, они завтра собираются на последнее заседание.

Я хочу напомнить вам, что в прошлый четверг вы пришли, собрав подписи депутатов Госдумы, для того, чтобы выставить на голосование в прошлую пятницу на комитет вопрос о голосовании на пятницу. Зачем вы это сделали? Почему именно вы?

Нет, немножко не об этом. Комитет был проведен только для того, чтобы провести поправки, которые шли к принятию или к отклонению ко второму и третьему чтению, по поводу этого было голосование. И автоматически, когда эти поправки были проголосованы, мы вынесли на второе и третье чтение. Здесь вопрос уже не к комитету – комитет не голосует, мы просто одни из тех, кто голосует, голосует Государственная Дума.

Я понимаю, да. Но в полномочиях комитета было вынести на чтение или перенести на осеннюю сессию, но вы решили оставить.

Почему мы не перенесли, я вам уже сказал, поскольку мы не оставляли никаких законопроектов на второе и третье чтение. У меня были очень длительные и серьезные дискуссии с руководством фракции, с депутатами как наших фракций, так и оппозиционных фракций, по поводу тех, мягко говоря, несуразностей, которые есть в этих законопроектах.

Я заручился поддержкой, в том числе и фракции, о том, что я внесу свои замечания, которые должны в ближайшее время попасть к президенту, причем не просто попасть, они будут объяснены с той точки зрения, с которой я это вижу. После этого президент, если сочтет нужным, отправит данный законопроект на доработку, это обычная практика, правда, не такая частая, но она есть.

Объясните мне, а каким образом вы, депутат, голосовавший против этого законопроекта, оказался тем самым человеком, который должен был собирать все подписи у депутатов фракции и внести законопроект на комитет?

Это выглядит как иезуитское наказание с точки зрения фракции по отношению к депутату Звагельскому.

Нет-нет. На самом деле мы с фракцией и с руководством фракции провели конструктивный разговор, никаких отбываний повинности не было, более того, прилюдного моего высечения на площади тоже. Я сказал, что буду голосовать, несмотря на партийную дисциплину, только «за» в том случае, если мои замечания будут услышаны. Я уверяю вас, что они будут услышаны.

Вы же немножко не с этого начали свой вопрос.

Что касается платных каналов. Моя аргументация, как мне казалось, была абсолютно справедлива, контраргументация, в том смысле, что касалась она того, что у нас эфирное телевидение, в общем-то, навязываемое, потому что вы хотите – не хотите, вы смотрите, а платные каналы в принципе не навязываемые, поэтому если есть какие-то ограничения в рекламе, то они должны касаться в первую очередь эфирного телевидения. Это была моя аргументация.

Что мне после этого на удивление говорили оппоненты? Причем я вынужден был, не поймите меня неправильно, вопрос не в партийной дисциплине. Что мне говорили абоненты как потребители? Они мне говорили: «Вы знаете, ситуация немножко обратная», аргументация, которую приводит автор законопроекта, что платные каналы берут двойные деньги, они берут как абонентскую плату, плюс к этому они берут рекламу. Вот эта аргументация, на мой взгляд, очень слабая. А оппоненты говорят: «Почему я, человек, который заплатил деньги на канале»…

Виктор, а можно я вас попрошу уточнить, что такое платный канал, а что такое бесплатный канал?

Дело в том, что абсолютно все каналы, которые кабельные, неэфирные, они являются платными, таким образом?

Как я видел некие каналы, которые одновременно шли как эфирные, допустим, «НТВ плюс» - платный. У них было совершенно разное рекламное наполнение, например, на платных каналах, которые были в «НТВ плюс», была разрешена реклама алкоголя и табака, а та же самая программа, которая шла в эфирном телевидении, там ее не было. На самом деле разделение рекламы было.

Так вот оппоненты мне говорят: «Вот я плачу за «НТВ плюс», я оплачиваю то, что я хочу там видеть. Я не хочу там видеть рекламу, почему мне ее навязывают?». Правильно ли это или нет – вопрос второй. Но отказать им в том, что в этом есть какая-то логика, тоже нельзя. Вы согласны с этим или нет? Или вы считаете, что это неправильно? Например, далеко не во всех странах платные каналы имеют рекламу. Опять же я не говорю, что я против этого или за, я просто говорю, что, наверное, какая-то аргументация должна быть. Моя аргументация была такая, что на платных каналах запретить то, что запрещено с точки зрения рекламы на эфирном телевидении.

Это то, что я буду пытаться сейчас доводить до руководства с точки зрения того, что я считаю, что это не совсем правильно, точно так же, как снятие ограничения в 35%.

Это приведет к монополизации рекламного рынка абсолютно.

А оппоненты мне говорят, тот же ФАС, к которому я обращался, потому что это они в принципе были инициатором этих 35%, они мне объясняют, что 35% считались не от телевидения или от радио, они считались от всего.

А законопроект в этом виде приведет к развитию рынка телевидения или к его монополизации и ухудшению качества?

На мой взгляд, с точки зрения рекламы, когда мы говорим про 35%, скорее, к монополизации.

С точки зрения качества российского телевидения и, в общем, свободы слова?

С точки зрения свободы слова вы сами сейчас ответили на свой вопрос, что платные каналы и эфирные каналы сегодня слабо разделены. Вопрос в том, насколько свободен канал, который и платный, и эфирный, если мы говорим про ваш телеканал, возможно, но реально можно говорить о том, что исчезнут каналы, которые не попадают в эфирное телевидение.

Виктор, вы мне обещаете прям здесь в эфире, что этот законопроект будет еще доработан, и вы внесете дополнительные поправки?

Поскольку вы – один из последних, я еще раз повторюсь, с кем я говорю на эту тему, я вам как одному из последних обещаю, что я не просто буду, я уже работаю над этими поправками и очень надеюсь, что они в ближайшее время пройдут.